Забыть язык

Сегодня у#nbsp;нас большой текст, разросшийся на#nbsp;целых три поста в#nbsp;нашем уюном канале, на#nbsp;смежную тему, которой обычно не#nbsp;то#nbsp;чтобы интересуются как преподаватели, так и#nbsp;студенты. Мы#nbsp;учим языки и#nbsp;преподаём их#nbsp;всю сознательную жизнь, поэтому нам кажется важным рассказывать не#nbsp;только о#nbsp;пути вперёд, но и#nbsp;о#nbsp;том, как не#nbsp;потерять то, чего вы#nbsp;уже достигли.

Как всегда, обозначим дисклеймер: тема языковой регрессии велика, обширна и#nbsp;мы, обсуждая её, непременно залезем в#nbsp;смежные области знаний, где экспертами не#nbsp;являемся. Но#nbsp;рассматривать только лингвистический аспект было#nbsp;бы очень скучно, так что заранее просим прощения у#nbsp;коллег за#nbsp;наши упрощения и#nbsp;бытовую прагматичность.

Итак, можно#nbsp;ли забыть иностранный язык? Конечно. Можно даже родной язык забыть, но#nbsp;есть нюансы. В#nbsp;целом, большая часть этого поста касается как родного, так и#nbsp;иностранного языков. С#nbsp;точки зрения того, кто забывает, разница в#nbsp;причинах и#nbsp;механизмах забывания не#nbsp;очень большая. Основное:

1. Язык забывается очень постепенно. Нельзя проснуться как-то утром и#nbsp;понять, что всё напрочь забылось (если у#nbsp;вас не#nbsp;было травмы головы, конечно). Основные стадии-маркеры: выпадение отдельных слов, использование калек с#nbsp;другого языка и#nbsp;неродных грамматических конструкций. Почти всегда на#nbsp;замену «выпадающим частям» приходят соответствующие языковые средства из#nbsp;иностранного языка. Исключение#nbsp;— если вы#nbsp;ни с#nbsp;кем не#nbsp;разговариваете и#nbsp;живёте на#nbsp;острове, без Интернета и#nbsp;книг, как Робинзон Крузо. В#nbsp;целом, забыть те#nbsp;слова, которыми вы#nbsp;ежедневно пользовались на#nbsp;протяжении всей жизни, сложно: очень уж#nbsp;они хорошо отпечатались в#nbsp;памяти. Но#nbsp;вот от#nbsp;их#nbsp;редких синонимов можно легко избавиться за#nbsp;пару лет, даже не#nbsp;заметив этого.

2. Язык забывается тем легче, чем меньше вам лет, и#nbsp;чем меньше времени вы#nbsp;его активно использовали. Ребёнок, усыновлённый иностранцами в#nbsp;возрасте до#nbsp;12 лет, может забыть родной язык практически полностью. Взрослому это не#nbsp;грозит, но#nbsp;и#nbsp;новый язык он#nbsp;до#nbsp;нативного уровня вряд#nbsp;ли сможет освоить.

3. Для взрослых людей, полностью погрузившихся в#nbsp;иноязычную среду, можно выделить срок в#nbsp;пять лет: обычно после этого срока, в#nbsp;отсутствие контактов с#nbsp;родной языковой средой, появляются изменения, заметные невооружённым взглядом носителя. Это очень индивидуальная история и#nbsp;не#nbsp;нужно спешить прикладывать этот срок к#nbsp;себе: в#nbsp;реальности мы#nbsp;обычно не#nbsp;отрываемся от#nbsp;родного языка на#nbsp;сто процентов, а#nbsp;ситуации, возраст, навыки и#nbsp;бэкграунд у#nbsp;всех разные. Кто-то и#nbsp;через двадцать лет говорит на#nbsp;красивом и#nbsp;литературном, а#nbsp;кого-то через год соотечественники начинают хвалить: «Как хорошо ты#nbsp;выучил русский! Говоришь почти без ошибок! Ты#nbsp;его в#nbsp;школе учил, да?»

4. Вспоминать проще, чем учить. Восстановить язык, попав в#nbsp;среду, можно достаточно быстро (срок восстановления зависит от#nbsp;того, насколько долго и#nbsp;старательно вы#nbsp;его забывали).

Что может помочь нам не#nbsp;приобрести незапланированный акцент, не#nbsp;растерять языковые средства выразительности и#nbsp;ограничить взаимное влияние языков?

1. Языки, которыми вы#nbsp;владеете влияют друг на#nbsp;друга. Примем это за#nbsp;аксиому. Даже если мы#nbsp;всю жизнь проживём в#nbsp;России, изучая русскую филологию, как только мы#nbsp;начнём учить иностранный язык, он#nbsp;сразу примется влиять на#nbsp;наш русский. Это слабое влияние, незаметное со#nbsp;стороны, но#nbsp;оно вполне измеримо статистически. В#nbsp;другой языковой среде влияние может стать гораздо заметнее. Основное, что мы#nbsp;можем сделать, чтобы его уменьшить#nbsp;— разграничить языки. Одно дело это когда мы#nbsp;заимствуем слово из#nbsp;одного языка в#nbsp;другой: «буэнчик», «погулямос с#nbsp;друзьями» и#nbsp;т.#nbsp;д. Здесь слово ассимилируется, к#nbsp;нему добавляются русские суффиксы и#nbsp;окончания, оно становится для нас «слэнговым». Мы#nbsp;можем обойтись без него в#nbsp;разговоре с#nbsp;человеком, живущим за#nbsp;пределами двуязычного окружения, а#nbsp;слово остаётся скорее приколом, языковой игрой (впрочем, оно может и#nbsp;укорениться в#nbsp;речи). В#nbsp;ту#nbsp;же категорию можно отнести слова, которые не#nbsp;имеют прямого перевода или чей перевод не#nbsp;отражает всех смыслов оригинала (немецкое слово «termin» достойно использования в#nbsp;любом языке).

При этом, в#nbsp;любом языке есть слова из#nbsp;другой категории, имеющие простой и#nbsp;однозначный перевод. Вот тут уже становится важным не#nbsp;вводить в#nbsp;привычку их#nbsp;использование в#nbsp;одном и#nbsp;том#nbsp;же предложении с#nbsp;русскими словами. Проблема возникает когда мы#nbsp;общаемся в#nbsp;иммигрантской среде: мы#nbsp;понимаем, что наш собеседник знает ту#nbsp;же#nbsp;языковую пару, что и#nbsp;мы, а#nbsp;значит поймёт нас даже если мы#nbsp;всё смешаем в#nbsp;кучу. «Я#nbsp;с#nbsp;амигос иду праздновать кумплеаньос».

2. Наш мозг действует в#nbsp;полном соответствии с#nbsp;заветами Шерлока Холмса: он#nbsp;не#nbsp;хранит те#nbsp;знания, которые не#nbsp;используются. Чем меньше вам нужен язык для тех задач, которые вы#nbsp;решаете ежедневно, чем меньше вы#nbsp;его используете, тем быстрее вы#nbsp;будете его забывать. Именно поэтому легко забыть условный болгарский или вьетнамский и#nbsp;гораздо тяжелее английский: он#nbsp;просто будет постоянно попадаться вам на#nbsp;глаза и, однажды его выучив, вы#nbsp;будете постоянно встречать возможности практиковать его.

3. Эмоциональная связь с#nbsp;языком. Многие слышали про исследования, в#nbsp;которых сравнивалась скорость забывания немецкого языка евреями, переехавшими в#nbsp;тридцатые годы из#nbsp;Германии в#nbsp;США. Те, кто переехал до#nbsp;еврейских погромов, в#nbsp;более спокойные годы, говорили на#nbsp;немецком ещё очень долго, а#nbsp;те, кто переехал перед самой войной, забывали язык в#nbsp;разы быстрее. На#nbsp;скорость языковой регрессии (кстати, как и#nbsp;на#nbsp;скорость изучения), влияет наше отношение к#nbsp;языку и#nbsp;ассоциации, которые у#nbsp;нас с#nbsp;ним связаны. Эмоциональное ослабление связи с#nbsp;языком, отсутствие родственников, говорящих на#nbsp;нём, всё это позволяет забывать его быстрее.

4. Получение нового опыта. Какой-то опыт вы#nbsp;пережили на#nbsp;одном языке, но#nbsp;не#nbsp;переживали на#nbsp;другом. Где-то это был первый опыт, запомнившийся особенно ярко. Такие вещи мозг кладёт на#nbsp;особую полочку и#nbsp;слова, которые с#nbsp;ним связаны забываются позже.

Ещё раз повторим: всё это касается также и#nbsp;иностранных языков, включая испанский: чем лучше вы#nbsp;изолируете его использование от#nbsp;русского, чем больше ваша эмоциональная связь с#nbsp;ним и#nbsp;чем больше опыта вы#nbsp;переживаете на#nbsp;нём, тем быстрее ваши знания будут складываться в#nbsp;удобный инструмент под названием «я#nbsp;говорю и#nbsp;думаю на#nbsp;красивом испанском», и#nbsp;тем меньше вам будет хотеться перейти на#nbsp;русский или смешать языки.

В#nbsp;целом, описанные изменения нашего языка это следствие нашей огромной адаптивности: за#nbsp;сравнительно короткий срок мы#nbsp;можем подстроиться под любую языковую среду и#nbsp;выработать адекватный инструментарий у#nbsp;себя в#nbsp;мозгу. Это действительно классно. Для того, чтобы направить эту адаптивность в#nbsp;нужное нам русло, нужно просто помнить вот о#nbsp;чём: при изучении испанского языка, когда мы#nbsp;находимся в#nbsp;своей родной стране, мы#nbsp;заставляем себя читать и#nbsp;говорить по-испански, практиковать язык. Сначала это тяжело, потом становится проще. Мы#nbsp;делаем это для того, чтобы обмануть мозг и#nbsp;заставить его думать, что все эти странные слова и#nbsp;субхунтивы нам нужны для выживания. Та#nbsp;же#nbsp;логика действует и#nbsp;в#nbsp;обратную сторону: чтобы сохранить красивый разговорный русский в#nbsp;другой стране, нужно доказать мозгу, что весь этот языковой багаж полезный и#nbsp;выкинуть тут ничего нельзя. Если мы#nbsp;этого не#nbsp;сделаем, мы#nbsp;можем оказаться на#nbsp;дороге, ведущей назад: сначала нам легко и#nbsp;просто изъясняться на#nbsp;русском, а#nbsp;через год вдруг раз, и#nbsp;«tramite» нечем заменить.

Владимир Набоков, Лолита, послесловие: